Социальные настроения и политические ориентации граждан России, Украины, Белоруссии, Казахстана (28 октября 2004)

Главная страница ~ Семинар "Полития" ~ Социальные настроения и политические ориентации граждан России, Украины, Белоруссии, Казахстана (28 октября 2004)

Участники заседания

  1. Д.А. Авдеенко (ВЦИОМ)
  2. Ю.Н. Благовещенский (Фонд ИНДЕМ)
  3. И.М. Бунин (Центр политических технологий)
  4. Л.Н. Вдовиченко (Совет Федерации РФ)
  5. А.А. Галкин (Институт социологии РАН)
  6. М.А. Дианов (Институт региональных проблем)
  7. И.Ш. Дунаева (Институт региональных проблем)
  8. Л.Д. Емельянова (Российское объединение избирателей)
  9. А.Б. Ефимов (Российская Правовая Академия)
  10. В.М. Журавлева (Институт ситуационного анализа и новых технологий)
  11. И.В. Задорин (Исследовательская группа "ЦИРКОН")
  12. А.В. Кинсбурский (Центр исследований общественного мнения "Глас народа")
  13. А.А. Комиссаров (Исследовательская группа "ЦИРКОН")
  14. Ю.А. Красин (Институт социологии РАН)
  15. Е.Я. Лучинская (Российская партия жизни)
  16. Л.С. Мамут (Институт государства и права РАН)
  17. А.А. Марков (Спецсвязь России)
  18. В.А. Никонов (Фонд "Политика")
  19. Г.А. Пашков (Служба "Мнение")
  20. Д.В. Поспелов (Центр политических кампаний и избирательных технологий)
  21. В.Л. Римский (Фонд ИНДЕМ)
  22. О.А. Савельев (Аналитический центр Юрия Левады (Левада-центр))
  23. Е.С. Сапиро (Российская Академия Государственной службы)
  24. М.Н. Топалов (Институт социологии РАН)
  25. Г.К. Уразалиева (РГГУ)
  26. В.Л. Шейнис (Институт мировой экономики и международных отношений РАН)
  27. О.И. Шкаратан (Высшая школа экономики)
  28. С.Е. Щебетова (Финансовая Академия)
  29. Л.А. Юрасова (Российский институт стратегических исследований)

- необходимость и возможность сравнительного анализа социологических данных на постсоветском пространстве;

- "Евразийский монитор" – первый проект сопоставимых социологических опросов и ответ на вызов глобальной интеллектуальной конкуренции;

- электоральные предпочтения и социальный контекст –

эти и смежные вопросы стали предметом обсуждения экспертов.

Заседание открылось специально подготовленными выступлениями И.Задорина (группа ЦИРКОН), Д.Поликанова (ВЦИОМ), В.Федорова (ВЦИОМ). Выступления сопровождались презентацией // Monitor_2004.ppt (255 kB)//.

NB!

Публикуемый отчет представляет собой сжатое изложение основных выступлений, прозвучавших в ходе семинара. Опущены повторы, длинноты, уклонения от темы, чрезмерно экспрессивная лексика. Отчет не является аутентичной стенограммой, но большинство прозвучавших тезисов, гипотез и оценок нашло в нем отражение.

И.Задорин:

Я постараюсь рассказать о трех источниках и трех составных частях нашего проекта, пока не касаясь его результатов.

В начале 90-х годов вместе с развалом СССР развалились и профессиональные связи между социологами, входившими в единую советскую социологическую ассоциацию. Если раньше коммуникация в этой области была достаточно интенсивной, то затем в каждой из бывших республик СССР сложились свои ориентации, возникли новые профессиональные связи (в основном с Западом), с гораздо большим интересом (даже страстью) коллеги стали осваивать опыт дальнего зарубежья. Однако в последнее время мы снова становимся друг другу интересны – на том фоне, что контакты с Европой и США уже перестают давать существенную прибавку профессионально значимой информации. Это возрождение взаимного интереса выразилось в интенсификации контактов и новых проектах совместных межстрановых исследований.

Дополнительной причиной стало еще и то, что все интеллектуальное производство находится в условиях жесткой глобальной конкуренции, здесь действуют те же законы, что и на других рынках. Многие социологические службы из России и бывших советских республик в последние годы стояли перед выбором: или уйти под тот или иной западный брэнд, или попытаться создать на рынках Восточной Европы и Азии брэнд собственный. Действительно, многие коллективы интегрировались в транснациональные сети. У нас же возникло желание дать свой ответ на вызов известного брэнда "Евробарометр". Это межстрановой проект, охватывающий все страны Евросоюза, и большинство протекающих в этих странах политических и социально-экономических процессов находит в нем свое отражение, общественное мнение по наиболее важным вопросам становится общим достоянием всех стран. У нас возникла идея создать аналогичный проект в рамках четверки стран, входящих в Единое экономическое пространство. В марте в Киеве состоялся семинар, на котором эта идея серьезно обсуждалась. В результате несколько коллективов собрались и сделали задуманное. К настоящему моменту проведено уже две волны исследований.

Конечно, во многом мы заимствовали параметры измерений "Евробарометра" – показатели социального самочувствия, социальной проблематики, отношения граждан к институтам власти. Но во второй волне мы, конечно, не могли пройти мимо предвыборной проблематики, поскольку в трех изучаемых странах во время нашего исследования проходили предвыборные кампании – в Казахстане, Белоруссии и Украине. В дальнейшем планируется расширять другие тематические направления.

Одного исследовательского интереса было бы, естественно, недостаточно. Существенную роль в успешной реализации проекта сыграла заинтересованность в нем властных структур всех четырех стран. Ситуация в этой области меняется. Так, в декабре была встреча социологов с руководством Администрации Президента, в рамках которой участники сформулировали целый ряд предложений для власти по исследовательским проектам. И среди всех этих предложений руководством АП были особо отмечены две идеи (о чем, собственно, сам Медведев и сказал, подводя итоги встречи), в том числе та, что надо начинать масштабные исследовательские проекты на пространстве СНГ, поскольку то, что происходит у соседей – социально-экономические отношения, политические процессы, интеграционные процессы, динамика социального самочувствия – напрямую затрагивает интересы России. И российского государства, и российского бизнеса, на который мы тоже очень серьезно рассчитываем.

Пока, впрочем, мы опираемся на собственные силы. Обе волны – инициативные проекты, никем со стороны не профинансированные. Это наши самостоятельные вложения, вложения в будущее.

Д.Поликанов:

Я кратко представлю некоторые результаты второй волны, сопоставляя их с данными первой. В исследовании было три основных блока:

1) социальное самочувствие, материальное положение граждан, степень оптимизма;

2) оценка политических институтов, одобрение/неодобрение их деятельности;

3) интегративный блок – склонность к интеграции и ее предпочтительное направление – в ЕС или в "четверку".

Отдельный, дополнительный блок – ожидания, связанные с предстоящими выборами, и характеристика электорального поведения в этих четырех странах.

В том, что касается степени удовлетворенности жизнью, преобладают средние оценки. Ситуация спокойная, около 40% во всех четырех странах удовлетворены своей жизнью. Крайние ситуации в Украине и в Казахстане – в первом случае высока неудовлетворенность жизнью, во втором, наоборот, этот показатель сравнительно ниже. Естественно, это связано в первую очередь с самооценкой материального положения семьи и экономической ситуации в стране. Средние оценки при этом все равно превалируют.

Сопоставление выявляет то обстоятельство, что люди более позитивно оценивают собственную жизнь, чем положение страны в целом. Исключение составляет Украина – там преобладают низкие оценки обоих параметров.

Большинство опрошенных смотрят в будущее с высокой долей оптимизма. 39% казахстанцев полагают, что жизнь их в ближайшем будущем улучшится. При этом во всех странах ожидается углубление социального неравенства.

Если сопоставить проблемы, волнующие жителей стран ЕЭП, с проблемами, волнующими западноевропейцев, то можно видеть, что проблемный фон в целом схож. И тех, и других волнуют прежде всего экономические проблемы – инфляция, безработица и т.д. Есть также специфические проблемы: у белорусов – жилье и здравоохранение, у украинцев и казахстанцев – преступность, у россиян – терроризм. Типичной проблемой является также проблема миграции.

Что касается популярности политических институтов, то на фоне высокой популярности института президентства (за исключением Украины, где преобладает негативное отношение ко всем властным институтам) правительство и парламент не пользуются доверием общества практически ни в одной из четырех стран. В России уровень недоверия Государственной Думе по сравнению с апрелем даже вырос. Но в целом динамика по этому показателю положительная, что внушает некоторый оптимизм.

Чем выше материальное положение людей, тем в большей степени они одобряют деятельность власти.

Что касается национально-государственной идентификации и выбора между сближением с Единым экономическим пространством или с Евросоюзом. Значительная часть граждан готова поддержать политиков, которые собираются способствовать скорее сближению с Россией (для России – с другими странами "четверки"), нежели с Западом. При этом во всех четырех странах мнения сбалансированные: преобладает та точка зрения, что нужно сближаться в равной мере с Россией и с Западом. Несколько выше число тех, кто стоит за сближение со странами "четверки", в самой России. Число тех, кто выступает исключительно за сближение с Западом, невелико. Люди считают, что есть культурно-историческая общность, есть близость экономических и политических интересов, и это – основания для сближения.

С представителями различающихся по уровню дохода групп ситуация менее определенная. Если в Белоруссии на сближение с Россией чаще ориентированы люди, оценивающие свое материальной положение как хорошее, то на Украине и в Казахстане это чаще всего люди малообеспеченные. Если посмотреть на возрастные группы, то на сближение со странами "четверки" чаще ориентированы люди старших возрастных групп.

Оценки становятся более однозначными, когда встает вопрос о том, где гражданам было бы лучше всего жить – в Евросоюзе или в "четверке". Здесь большинство однозначно выступает за то, что жить будет лучше в ЕЭП. Примерно треть опрошенных, разделяет иное мнение, это стабильный показатель для всех стран. Среди этой трети большинство, естественно, представителей молодежи. Что примечательно, для людей интеграция важна не как абстрактный фетиш, а как способ достижения экономического благополучия. Они хотели бы видеть конкретные достижения интеграции, которые сказались бы на их жизни. При этом если не ставить вопрос жестко – ЕЭП или ЕС – то самым популярным ответом становится "жить в своей стране".

Два слова об электоральной активности. Достаточно высок уровень декларативной электоральной активности, видно, что от 70-90% готовы принять участие в выборах. Но когда мы спрашиваем "Отражает ли избирательная система волю народа?", то видим, что тут оценки более сдержанные, особенно в России.

Откуда берется такое мнение? Важно было посмотреть, насколько люди доверяют государственным телеканалам. На Украине, например, доминирует негативное отношение, в Белоруссии и Казахстане люди также не доверяют государственным каналам. Огромный разрыв на Украине между теми, кто считает, что выборы будут честными и теми, кто считает, что они будут нечестными, ожидания нечестных выборов велики и в остальных странах.

Наконец, об отношении к элите. В большинстве стран позиция такая: старый конь борозды не портит. Украинцы единственные хотят новую элиту, но они ее и получат при любом исходе выборов. При этом общая тенденция для всех четырех стран – кризис демократических институтов.

В.Федоров:

Тот проект, которые мы представляем, это проект нового этапа исследований постсоветского пространства. В начале 90-х гг. делались некоторые межстрановые исследования, но они были ориентированы не на граждан новых государств, а на бывших советских граждан. Сегодня, спустя 13 лет после распада единой страны, большинство людей свыклось с тем, что им придется жить и умереть в своих собственных государствах, быстрой реинтеграции не произойдет, а если и будет какое-либо объединение, то оно окажется достаточно рыхлым. Тот исследовательский проект, который мы сегодня представляем, направлен на то, чтобы выяснить, есть ли некие глубинные интенции у населения части стран бывшего СССР к тому, чтобы жить в более широком объединении. Склонность же элит этих стран к интеграции уже проявлена ими самими.

Сегодня к нам поступают предложения о расширении географии исследования, однако пока мы не хотим неконтролируемым образом размывать изучаемый объект и остаемся в рамках стран ЕЭП.

Отмечу также, что мы не единственные на этом поле. ЦЕССИ и "РОМИР мониторинг" не так давно представляли результаты своих проектов по схожей проблематике. Теперь нами ставится задача добиться регулярности таких исследований. В этом году мы сделали две волны, сроки и тематика первой волны на будущий год уже определены. Будем также надеяться, что поддержка, которую мы сейчас имеем – в частности, от Христенко через Минпромэнерго – не улетучится.

Г.Чудновский:

Тот исследовательский интерес, который стал причиной реализации этого проекта, вызван тем, что в России все, что можно изучать – изучено, или вы движетесь за президентом – в соответствии с заявленными им внешнеполитическими приоритетами? Второй вопрос – чем, как Вам кажется определяются позиции респондентов, под чьим влиянием они находятся? Третий – так стал ли Евросоюз магнитом для постсоветского пространства, или нет?

И.Задорин:

Мы, безусловно, уже очень многое "намерили" и "поизучали" в России. При этом постоянно сталкивались с проблемами интерпретации, например: наш уровень социальной адаптации в 50%, это много или мало? Хорошо или плохо? Появляется совершенно естественное желание сравнить эти показатели с аналогичными в соседних странах, чтобы затем адекватнее интерпретировать ситуацию в России.

Д.Поликанов:

Мы специально не спрашивали людей про источники, но я полагаю, что в каждой стране и в каждом случае источники свои. У нас был вопрос о том, насколько адекватно государственные каналы отражают ход избирательной кампании. Интересно, что в России в этом отношении именно молодежные группы наиболее оптимистичны. Если сделать разбивку по западникам и евразийцам, то в России доверие госканалам проявляют скорее западники, в Белоруссии и Украине – наоборот. Наконец, с моей точки зрения, ЕС не стал магнитом ни для одной из стран "четверки", кроме Белоруссии, где туда стремятся даже люди с наименьшими доходами.

И.Задорин:

Конечно, социологи спрашивали по поводу предпочтений СМИ, но в других исследованиях. Специфика связана с языком. Белоруссия – моноязычная страна; в ней преобладают и транслируются напрямую российские СМИ. Соответственно, и население до последнего времени пользовались в основном российскими СМИ, сейчас ситуация меняется в пользу белорусских телеканалов. На Украине – изначально двуязычие, страна, по сути, расколота по языковому принципу, и соотношение, если грубо, следующее: 50% – предпочтения украинских СМИ, 25% – российских.

В.Федоров:

По поводу того, стала ли Европа магнитом. Вопрос, как мне кажется, задан не очень корректно, потому что тогда мы уже вступаем в пространство интерпретаций. Ведь нет такого резкого противопоставления "или-или". Число тех, кто считает интеграцию нужной, составляет солидный сегмент общества. При этом во всех странах люди к этому еще не готовы.

Следует также отметить, что только в России мотивацией к объединению иногда служит альтруистическая любовь к братьям по некогда единой стране. Жители других стран склонны оценивать выгоды и недостатки с точки зрения собственного кошелька, оценивая в основном экономические выгоды интеграции.

В.Римский:

Два вопроса. Не было ли у вас желания провести аналогичное исследование в странах Балтии, странах, которые на сегодняшний момент гораздо ближе к Евросоюзу? И второй: очевидно, что некоторые из задаваемых вопросов по-разному понимаются в разных странах. Как, например, белорусы понимают интеграцию с Россией?

И.Задорин:

По поводу того, как понимают в разных странах ключевые понятия, используемые в вопросах: очевидно, что понимают по-разному. Но стоит заметить, что их понимают по-разному и в рамках одной страны, одного общества. Мы же работаем на уровне макропоказателей, то есть важна именно доля тех или иных ответов. Макропоказатели работают порой и вне зависимости от этого понимания, они менее чувствительны к такого рода факторам.

Д.Поликанов:

Я согласен с Игорем Вениаминовичем, это – стандартные вопросы. По поводу стран Балтии. Мы ведем переговоры со скандинавскими исследователями о том, чтобы сделать трехсторонний проект. Также мы ведем переговоры и с "Евробарометром" – там это все делается по заказу органов власти ЕС, и мы надеемся, что какую-то помощь, методическую и консультативную, мы вскоре начнем от них получать. Пока мы еще не слишком информировали нашу общественность об этом проекте. Надеемся, что коллеги из азиатских стран тоже заинтересуются, будем тогда и с ними разговаривать. Но это пока планы, далекие от реализации.

Д.Шмерлинг:

Позволю себе высказать профессиональный взгляд. Деятельность российских социологических организаций с точки зрения моей математической профессии – великая тайна. Изначально все, кто занимается обработкой данных, по наивности думали, что будут использовать больше статистических методов. Ведь количество собираемых данных на порядки больше той информации, которая оттуда извлекается. Может быть, пришло время начать использовать в пакете SPSS больше, чем первые четыре программы?

Также мне хотелось бы сказать, что сопоставление таких показателей, как удовлетворенность, даже в рамках одной семьи – чрезвычайно тонкое дело. Мне кажется, что нужно серьезней подходить именно к некоторым макропоказателям.

Н.Андреенкова:

Сравнительные исследования на самом деле ведутся давно, и проводятся во всех странах СНГ, как по единой методике, так и разрозненно. Стоит сказать, что за последние 5-10 лет книг по методике почти не издавалось. Вообще-то это задача академических институтов. Здесь можно пойти разными путями. Вы пошли по методу калькирования "Евробарометра", а мы пытаемся сделать свою единую методику. Не следует забывать, что если исследование межстрановое, то и методики, используемые представителями разных стран, должны быть идентичными и проверенными.

Действительно, получается все внешне похоже. Мы не доходим, как правило, ни до многомерного, ни до факторного анализа. Данных получается больше, чем интерпретации, а наука останавливается в своем развитии.

В.Римский:

Про методики. Все-таки, как мне кажется, не совсем правильно заменять глубину анализа анализом рядов наблюдения. В этом случае возможна только интерпретация по процентам. Наверняка можно проанализировать и интерпретацию вопросов респондентами.

Как это ни печально, но результаты такого исследования будут интерпретироваться политически. Получается, что интерпретация результатов неглубока и основана на анализе стандартных вопросов, но на самом деле я вовсе не призываю социологическое сообщество давать политикам более глубокие интерпретации. Современные политики, и это огромная проблема, не видят смысла в том, чтобы искать в социологии варианты решений, они ищут в ней подтверждение того, что они уже решили.

А.Чадаев:

Материалы "Евразийского монитора" произвели на меня довольно сильное впечатление. Для себя я интерпретировал исследование прежде всего как презентацию нового социологического объекта – Евразии. Также мне показалось важным, что Украина переживает сегодня большие потрясения: раскол, который там наблюдается, не актуально-политический, но страновой, географический – фактически там две разные цивилизации. Очень возможно, что и в Казахстане, и в Белоруссии есть свои географически локализуемые зоны. У меня вопрос к докладчикам: все-таки получился объект "Евразия", или говорить об этом рано?

И.Задорин:

Я категорически не согласен с тем, что социологи слабо используют методы математической статистики. Надо различать представление проекта и его сущность. Наши собственные творческие интересы могут быть очень глубоки, но не менее важны интересы аудитории. У нас было много случаев, когда мы представляли, скажем, результаты многомерного шкалирования, и это совершенно не воспринималось аудиторией. Данная презентация вообще была сделана для журналистов.

Кроме того, глубокий анализ может быть обеспечен только глубоким инструментарием, а методическое обеспечение таких проектов, как наш, связано также со стандартизацией. Ответственность за выборку, сбор данных и кодировку в этом проекте лежала на партнерах, но поскольку все делалось в инициативном порядке, то каждый проводил исследование так, как он обычно это делает. Проблемы унификации методик, выборки, синхронизации вопросов по времени – это важнейшие проблемы, но в данном случае сама организация проекта не позволяла их решить.

Третье. Конечно, мы прекрасно понимаем, что существует дифференциация социальных настроений внутри стран. Конечно, Восток и Запад на Украине различаются. Но при публикации результатов мы должны учитывать и возможную реакцию. Буквально вчера была презентация проекта для журналистов из Белоруссии и Казахстана, так первой реакцией белорусов было: "Мы не можем такое публиковать". Потому что результаты оказались слишком плохими для правительственных изданий. Простота представления результатов, отказ от глубоких интерпретаций мотивированы в том числе и подобными большими рисками неадекватных реакций со стороны отдельных стран, которые могут оказаться очень чувствительными к межстрановым сравнениям. В Европе это уже норма, а у нас – еще не норма! Поэтому пока – только линейные распределения и ничего больше. Все наши методологические проблемы будут решаться вместе с продвижением проекта в информационном поле. Это дает нам больше шансов на развитие проекта. Но мы не можем не учитывать, что, например, в той же Белоруссии просто не каждый вопрос может быть задан. Поэтому к коллегам просьба: проект надо поддержать!

А что касается единого объекта "Евразия", то, на мой взгляд, пока мы работаем скорее с четырьмя объектами. Наверное, чтобы получился один, нужно глубже копать и расширять географию исследования. Со временем, надеюсь, это станет возможно.