Давыдов Д.А.

Социализм преткновения, или Проблемы левого популизма

Первая четверть XXI в. стала временем возрождения идеи социализма. Однако главным предполагаемым субъектом прогрессивных изменений оказался уже не рабочий класс. Вместо рабочих движений и соответствующих партий наблюдается подъем левого популизма. Ключевая особенность такого популизма состоит в стремлении объединить всех угнетенных и эксплуатируемых в борьбе против капиталистической «гегемонии». Данная установка нашла отражение, в частности, в идее интерсекциональности, в соответствии с которой разные «системы» угнетения (расизм, сексизм, гомофобия и т.д.) и капиталистическая эксплуатация переплетены и могут усиливать друг друга. Отсюда постоянные отсылки к общей, как бы «народной» борьбе против капитализма и различных форм угнетения. Более того, некоторые левые теоретики прямо настаивают на необходимости обращения к популизму и выстраивания стратегий левой «контргегемонии».

Детально проанализировав современные левопопулистские концепции, автор выявляет в них серьезные уязвимости. За стремлением к справедливости и равенству нередко скрывается жажда привилегий и радикальная враждебность по отношению к тем, кого далеко не всегда обоснованно причисляют к угнетателям. Кроме того, борьба за социализм зачастую означает акцент на свободе от труда для одних при игнорировании материальных проблем других. Противоречия левого популизма автор относит к категории неразрешимых ввиду невозможности отличить борьбу за равенство от борьбы за частные интересы отдельных групп. Согласно его заключению, в условиях, когда игры с нулевой суммой неизбежны, для бедных и социально уязвимых все более выгодными и привлекательными будут стратегии отстаивания собственных интересов в противовес популистским проектам, а также идее социализма per se, все чаще подразумевающей отказ от этих интересов без гарантий какой-либо отдачи в будущем.

DOI: 10.30570/2078-5089-2024-112-1-29-44

Страницы: 29-44

Добродетели против коммунизма. Фишман Л.Г. Эпоха добродетелей: После советской морали. М.: Новое литературное обозрение, 2022

Статья посвящена осмыслению идей, изложенных в монографии Леонида Фишмана «Эпоха добродетелей: После советской морали», где ставится вопрос о причинах быстрого разрушения «высокой» коммунистической морали в СССР, а также скатывания российского общества в 1990-е годы к состоянию «войны всех против всех». Ставя перед собой задачу проследить, как из «добра» рождается «зло», Фишман обращает внимание на то, что коммунистическая мораль Советского Союза заключала в себе внутреннее противоречие, обусловленное сочетанием того, что можно называть этикой добродетели, с этикой принципов. Добродетели состоят из ценностей, актуальных для тех или иных сообществ. При этом этика добродетели имеет двойственную природу. В определенных социальных обстоятельствах она способствует воспитанию гармоничной личности, устремленной к высоким общественным целям. Так бывает, если над ней возвышается этика принципов, задающая высшие цели и общие представления о том, как поступать по отношению к другим членам общества. Но если этика принципов перестает работать, ничто не мешает добродетелям служить чистому злу, ведь даже членам мафиозных кланов не чужды героизм, преданность и честь. Фишман демонстрирует, как этика добродетели постепенно вытесняла этику принципов, приближая крах большого коммунистического проекта.

По заключению Дмитрия Давыдова, ценность исследования Фишмана носит не только исторический характер. Никакой коммунистический проект не может исключить из себя как гуманистическое ядро, ориентированное на освобождение личности, так и направленность на социализацию личности в тех или иных сообществах. Но любая «гармоничная» личность и любое служащее добру сообщество рискуют переродиться в свои противоположности: в эгоистического индивида и объединение «друзей», для которых все, «кто не с нами», — враги.

DOI: 10.30570/2078-5089-2022-107-4-186-196

Страницы: 186-196

От «власти достойных» к «власти популярных»: блеск и нищета меритократии в новую технологическую эпоху

Статья посвящена исследованию феномена меритократии, вызывающего сегодня немалый интерес как в политической публицистике, так и в академической науке. Показано, что меритократия во многом стала идеологией современных неолиберальных элит, а потому зачастую служит прикрытием фактической плутократии. И хотя в рамках когнитивного капитализма определенное движение к меритократическим принципам формирования элит действительно наблюдается, параллельно создается почва для появления своеобразной «ловушки меритократии», когда в силу ряда причин прослойка «образованных и талантливых» превращается в наследственную касту.

Вместе с тем, по мнению автора, будущее едва ли за меритократами, как бы хорошо они ни вписывались в реалии высокотехнологичной экономики. Новые разработки в области искусственного интеллекта ставят под удар многие формы интеллектуального труда, что ведет к ужесточению борьбы за сокращающиеся высокооплачиваемые рабочие места. В свою очередь, на смену буржуазному миру труда приходит посткапиталистический мир праздности и творчества как производства нематериальных благ. В условиях быстрого развития социальных медиа все чаще на первом месте по значимости оказывается эмоциональный и социальный интеллект, а также способность благодаря медийной деятельности достигать популярности и влияния. Иными словами, современные технологии усложняют жизнь когнитивным элитам, открывая при этом огромные возможности для совсем других социальных групп. В связи с этим автор выдвигает гипотезу, согласно которой ключевым критерием формирования элит в обозримом будущем станут не столько заслуги как таковые, сколько популярность. На смену буржуазной меритократии постепенно придет посткапиталистическая персонократия, что, впрочем, не исключает сохранения мифа о меритократии, когда тем, кто лишь умело привлекает внимание, будут приписываться разнообразные достоинства.

DOI: 10.30570/2078-5089-2021-103-4-100-114

Страницы: 100-114

Революция личности, или Восхождение персоналиата

Многие годы идея посткапиталистического общества ассоциировалась с «низовой» борьбой эксплуатируемых классов за общество, в котором преодолены все формы господства и эксплуатации. Считая такой подход научно необоснованным, Д. Давыдов предлагает сменить исследовательскую оптику и сфокусировать внимание на том, что происходит на уровне элит, где медленно вызревает новый мир и новые отношения зачастую переплетены со старыми.

Статья посвящена обоснованию тезиса, согласно которому развитие посткапиталистических общественных отношений идет уже сравнительно давно — как возвышение людей, «обладающих личностью» (персоналиата). Показано, что развертывающиеся процессы обусловлены глубинными экономическими изменениями — превращением творчества в преобладающий источник потребительных ценностей. Развивая мысль о не- или даже антикапиталистической сущности экономики знаний, автор вместе с тем призывает рассматривать не творчество как таковое, а специфику общественных отношений, складывающихся вокруг творческой деятельности. С его точки зрения, несмотря на все осложняющие функционирование капиталистической экономики следствия такой деятельности, закат старой экономики еще не означает, что где-то за горизонтом нас ждет безоблачное неантагонистическое будущее. Куда более релевантно описание посткапиталистической трансформации как постепенного обретения господствующего положения теми, кто обладает властью над общественным вниманием.

Предваряя анализ актуальных процессов краткой «историей личности», автор демонстрирует, как деперсонализированный мир постепенно «колонизировался» творческими публичными фигурами. По его заключению, сегодня мы являемся свидетелями масштабной трансформации политического, связанной с выдвижением представителей персоналиата на роль ключевых субъектов политического процесса. Из рук людей, обладающих прежде всего деньгами, власть перетекает в руки обладающих прежде всего личностью. Однако такого рода сдвиг сам по себе отнюдь не гарантирует утверждения эгалитарного общественного устройства, преодолевшего все формы отчуждения и неравенства. Более того, на данный момент подобная перспектива выглядит сомнительной

DOI: 10.30570/2078-5089-2020-99-4-68-89

Страницы: 68-89

Анархо-локализм и кризис левой политической мысли

Статья посвящена анализу двух противостоящих тенденций в левой политической мысли — левого централизма, под которым понимается общее для многих левых концепций представление о при- оритетной роли централизованных координирующих организаций (партий, государства, всемирных объединений и т.п.) в политической борьбе и/или выстраивании посткапиталистических общественных отношений, и анархо-локализма, предполагающего фокус на сетевой самоорганизации и децентрализации. Зафиксировав постепенное вытеснение левого централизма анархо-локализмом, автор выделяет совокупность объективных и субъективных факторов, стимулировавших этот процесс. По его оценке, рост анархо-локалистских тенденций в левой политической мысли был связан с переосмыслением учения К.Маркса после выхода в свет его ранее не публиковавшихся работ, разочарованием в бюрократическом социализме советского образца, осознанием экологических проблем, порождае- мых масштабным массовым производством, расцветом контркультуры. Но ключевую роль в оттеснении централизма на периферию левой политической мысли он отводит появлению и развитию новых коммуникационных технологий, открывших возможность для перехода к сетевым социальным взаимодействиям.

Преобладание анархо-локалистских идей в левой политической мысли трактуется автором как свидетельство ее глубокого кризиса. В обоснование этого тезиса он ссылается как на неудачный практический опыт вдохновляемых этими идеями общественных движений, продемонстрировавших свое бессилие перед лицом глобальной буржуазной системы, так и на принципиальную неспособность анархо-локализма выработать убедительный, предпочтительный и, главное, реалистичный, то есть соответствующий всей сложности мировых социально-экономических и политических взаимодействий, образ будущего, и прогнозирует повышение спроса на централистские левые концепции по мере дальнейшего развития общества.

DOI: 10.30570/2078-5089-2019-93-2-66-84

Страницы: 66-84

Социальный субъект перехода к посткапиталистическому обществу: кто он?

Несмотря на растущую популярность идеи посткапитализма и наличие целого ряда симптомов, свидетельствующих о том, что капиталистическая экономика постепенно трансформируется в нечто принципиально новое, вопрос о социальном субъекте перехода к посткапиталистическому обществу остается открытым. Некоторые авторы отводят роль такого субъекта рабочему классу, другие видят его в прекариате, третьи возлагают надежды на «креативный класс». Тщательно проанализировав эти три варианта, Д.Давыдов демонстрирует их неубедительность, связанную, по его мнению, с тем, что за всеми ними кроется попытка охарактеризовать будущее общество в категориях общества прошлого. Будучи убежден, что социальная сущность субъекта посткапиталистического общества не может определяться положением в мире товарно-денежных отношений, он предлагает рассматривать в качестве такового не какой-либо класс или социальную группу, а личность, то есть человека, для которого первичными являются ценности творчества и самореализации.

Отводя личности ведущую роль в переходе к посткапитализму, Давыдов вместе с тем обращает внимание на ее неоднозначный характер как субъекта посткапиталистических отношений. В статье показано, что в обществе личностей возможны новые формы отчуждения и неравенства. По мере развития производительных сил пространство самореализации будет сужаться (по причине автоматизации производства и роботизации), что может привести к ситуации, когда бóльшая часть населения окажется в положении «лишних людей», лишенных каких-либо жизненных перспектив.

DOI: 10.30570/2078-5089-2018-90-3-140-157

Страницы: 140-157

Глобальная политическая перспектива: коммунизм, меритократия или социал-персонализм?

В статье рассматриваются возможные сценарии эволюции современного капиталистического общества. Полагая утопичными представления о том, что освобождение от материальной нужды и обобществление производства приведут к утверждению коммунистической системы без классовой борьбы и отчуждения, Д.Давыдов считает более вероятным сценарий социал-персоналистической революции. Такая революция, по его мнению, способна привести как к меритократии, так и к становлению собственно социал-персоналистического общества, в котором приоритет материального накопления уступает место приоритету личностной самореализации и неизбежное классовое неравенство сочетается с ведущей ролью творческой личности.

DOI: 10.30570/2078-5089-2016-82-3-149-159

Россия: от общества с рентной экономикой к рентному обществу

Развивая идею о постепенной трансформации капитализма в рентное общество, высказанную в статье, написанной в соавторстве с Л.Фишманом (см. Полития, 2015, № 1), Д.Давыдов обращается к анализу специфики России как становящегося рентного общества. По его оценке, рентная проблематика в нашей стране не исчерпывается «нефтяной иглой», а затрагивает широкий спектр рентных по своей сущности отношений. В ходе обоснования данного тезиса, автор рассматривает совокупность факторов, благоприятствующих становлению в России рентного общества, показывая, что, в отличие от западных стран, где подобное общество теоретически может быть устойчивой формацией, в российских условиях скатывание в рентное состояние чревато экономической катастрофой.

DOI: 10.30570/2078-5089-2015-78-3-120-130

От капитализма к рентному обществу?

Статья посвящена анализу термина «рента» как метафоры и возможной концептуальной рамки исследования современного западного общества. Оспаривая справедливость представления о том, что в основе капиталистической системы лежит преодоление рентоориентированного поведения, Л.Фишман и Д.Давыдов показывают, что современный капитализм еще более последовательно пронизан рентными отношениями, чем предшествовавшие ему общества. По их заключению, капитализм как общество максимизаторов материального благосостояния посредством труда и инвестиций есть тонкая оболочка, под которой скрываются старые рентные принципы, и эта оболочка в любой момент может разорваться, обнажив зреющее изнутри и не имеющее аналогов в истории рентное общество.

DOI: 10.30570/2078-5089-2015-76-1-7-39-54

Теория социального капитала и ее нормативные противоречия

В статье анализируются нормативные аспекты теории социального капитала, проблематизирующей процесс индивидуализации, то есть снижения сплоченности и деструкции социальных ценностей в современном обществе. Признавая, что аргументы сторонников этой теории опираются на результаты эмпирических исследований, подтверждающих, что социальная связанность и доверие способствуют устойчивому экономическому развитию, Д.Давыдов вместе с тем фокусирует внимание на неоднозначности данного подхода. С его точки зрения, приверженцы теории социального капитала искажают внутреннюю суть социальных феноменов, рассуждая о них как об экономических ресурсах и предметах инвестиций. Такая логика, считает он, скорее подпитывает процесс индивидуализации, чем борется с ним. По мнению автора, в обществе, где альтруизм вытесняется расчетливостью и эгоизмом, а социальная связанность – безразличием к общественному благу, апелляция к выгодам лишь усиливает подобные тенденции.

DOI: 10.30570/2078-5089-2014-74-3-45-56