Политические теории
«Социальная форма»: контуры концепта
Ключевые слова: социальная форма, политическая форма, превращенная форма, институт, семиотический феномен, причиняющая сила, социальность, междисциплинарный анализ
Статья развивает тему политической формы, обсуждение которой было начато на страницах «Политии» в 2012—2016 гг., и содержит концептуальную проработку более общего понятия «социальная форма». В основе выдвинутой автором модели лежит междисциплинарная концепция социальности, трактующая последнюю как надвидовой феномен. Под социальной формой предложено понимать знаковый комплекс, посредством которого реализуется тот или иной тип взаимодействия. Представляя собой особый класс социальных взаимодействий, социальная форма специфицирует их по таким основаниям, как устойчивость и повторяемость внешней конфигурации взаимодействий; существенность; инвариантность структурных компонентов; целостность. Социальная жизнь организована в двух ключевых типах форм. К первому типу относятся элементарные (этологические) социальные формы, в принципиальном плане общие для человека и других социальных животных; ко второму — институциональные формы, видоспецифичные для человеческих сообществ. В отличие от этологической формы, понимаемой как устойчивый и не зависящий от индивидуальной интерпретации способ социальных взаимодействий, реализуемый в виде системы статусов/ролей, социальный институт есть рефлексивно оформленная система статусов/ролей. Перспективным направлением анализа институциональных феноменов, включая политические институты, является интерпретация их в ракурсе превращенной формы. Исследовательский интерес к категории социальной формы обусловлен прежде всего присущей ей причиняющей силой. Будучи семиотическим феноменом, социальная форма строится как тот или иной смысловой комплекс и в качестве такового навязывается субъекту. Причиняющей силой обладают как элементарные, так и институциональные формы, как «простые», так и превращенные.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-6-32
Страницы: 6-32
Эволюция институтов политического авторитета: рамочная основа концепции
Ключевые слова: политический авторитет, эволюция, кооперация, сверхъестественное наказание, религия
Статья посвящена проблеме политического авторитета, рассматриваемого в качестве явления социальной реальности. Трактуя авторитет как социально-политический институт, имеющий корни в биологической природе человека и эволюционирующий на протяжении истории, автор предлагает рамочную основу для комплексной теории политического авторитета и выделяет четыре стадии его эволюции. Первая стадия — (политический) авторитет в его дочеловеческой версии. Это те формы лидерства, которые порождаются потребностью в решении функциональной проблемы кооперации у социальных животных и подразумевают не жесткую иерархию, а подвижную, восприимчивую к изменениям структуру, основанную на доверии к вожаку. Вторая стадия — появление функциональной реплики с «животного авторитета» в первых человеческих сообществах, формирование института авторитета и сращивание его с религиозными представлениями, возникновение веры в сверхъестественных агентов и сверхъестественное наказание. Третья стадия — развитие политического авторитета как авторитета религиозного, приводящее к становлению института делегирования власти от отсутствующей в физическом мире величины — бога, богов или государства как «смертного бога». Четвертая стадия — демистифицированный политический авторитет, утверждающийся в секулярном современном обществе, но сохраняющий не- которые элементы своих предшественников. Согласно автору, подобный привязанный к эмпирике подход к осмыслению политического авторитета открывает возможность в том числе для решения некоторых проблем нормативных теорий, позволяя четче уяснить место авторитета в политической жизни общества.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-33-54
Страницы: 33-54
Политические и юридические аспекты теории дара
Ключевые слова: теория дара, апория дара, тоталитаризм, власть, свободная воля, предопределение, деньги, отчуждение, происхождение права
Теория дара, используемая сегодня преимущественно в антропологии, обладает значительным эвристическим потенциалом и применительно к другим гуманитарным наукам. В статье представлена попытка приложения этой теории к политике и праву.
В сфере политики теория дара открывает возможность новых подходов к пониманию природы политических конфликтов, особенно в обществах, находящихся в состоянии кризиса, транзита и т.п. Не претендуя на развернутое исследование, автор намечает некоторые из них. В частности, обращая внимание на громадную энергию, скрытую в тех структурах, отношениях, политических инстинктах, которые сохранились от системы даров, он высказывает гипотезу, что политические катаклизмы прошлого столетия, наряду с иными причинами, объяснялись выраставшими из активного участия в политике широких масс попытками возрождения отношений даров, ведущими к редукции государства и права к непосредственной связи массы с вождем.
Распад системы даров связывается автором с появлением денег, в которых он видит один из наиболее масштабных факторов преобразования общества. Деньги вызвали к жизни договор купли-продажи как договор о цене, из которого выросло все современное право. И поскольку обязывающее решение о цене возможно лишь при условии наделения сторон договора свободой воли, именно купля-продажа, по мнению автора, стала источником появления свободной воли, которая вышла за рамки права.
В завершающей части статьи автор обращается к юридическим импликациям теории дара. Зафиксировав неспособность юридической науки дать убедительный ответ как на вопрос о природе денег, так и на вопрос о генезисе права, он показывает, что теория дара открывает путь к более глубокому осмыслению основных юридических понятий, что, в свою очередь, может оказаться полезным для приближения к сути многих юридических проблем, неразрешимых в рамках сложившихся доктрин.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-55-86
Страницы: 55-86
Общественное сознание
Рост значимости институционального фактора в политике памяти — причины и последствия
Ключевые слова: нарратив памяти, культурная память, политика памяти, коммеморация, институционализация политики памяти
Начало XXI в. ознаменовалось не только изменением общеевропейского нарратива памяти, но и переосмыслением самой природы культурной памяти. Вместо того чтобы рассматривать эту сферу как пространство изживания политического, в ней стали видеть неотъемлемую часть политики. В итоге прежний подход, ориентированный на преодоление разногласий как внутри отдельных стран, так и в межнациональных отношениях, уступил место антагонистическому подходу, в котором память оказывается полем непримиримых конфликтов. Следствием этих сдвигов стала интенсивная институционализация политики памяти. Другое важное следствие — изменение методологии изучения политики памяти, фокус на взаимодействии акторов и коммеморации как способе конституирования групп, а также иное понимание роли исследователя как участника тех процессов, которые он анализирует.
В России институционализация политики памяти началась с некоторым запозданием. Переломным стал 2012 г., когда были созданы Российское историческое и Российское военно-историческое общества, начата работа над Историко-культурным стандартом, а также над проектом, который позднее развился в тематические парки «Россия — моя история», принят закон об иностранных агентах. В том же году родилась инициатива «Бессмертный полк», годом позже — «Последний адрес». В статье обсуждается роль различных акторов в процессе институционализации политики памяти в РФ и та ситуация, в которой оказались историки и исследователи культурной памяти в новых условиях.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-87-102
Страницы: 87-102
Кто и как формирует официальный исторический нарратив? (Анализ российских практик)
Ключевые слова: политика памяти, мнемонический актор, официальный исторический нарратив, памятные речи, коммеморация, профессиональное сообщество
Статья посвящена анализу практик формирования и артикуляции официального исторического нарратива в современной России на основе трех кейсов, которые дают возможность проследить взаимодействия между различными группами, участвующими в его конструировании. Исследование тематического репертуара памятных речей позволяет увидеть в выступлениях главы государства результат коллективной работы президентской администрации. Автор показывает, что лишь в период третьего президентского срока Путина формирование инфраструктуры памяти, поддерживающей официальный нарратив о тысячелетней России, приобрело более или менее систематический характер. Столетие революций 1917 г. предоставляет интересный материал для изучения дискуссий внутри властвующей элиты. Анализ подготовки к коммеморации выявляет определенную конкуренцию мнений на этапе принятия решения и стремление администрации президента их сбалансировать. Учитывая слабую связность официального исторического нарратива, можно предположить, что данный паттерн может быть типичен для событий, интерпретация которых не сложилась и/или не подвергается секьюритизации. Стенограммы встреч президентов Путина и Медведева с «исторической общественностью» — учеными и преподавателями — дают представление о характере взаимодействия власти и академического сообщества. Их изучение указывает на то, что в последние годы складываются устойчивые практики взаимодействия государства и исторического истеблишмента в работе над официальным нарративом.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-103-126
Страницы: 103-126
Зарубежные политии
Веймарская Америка: политическая дискуссия о причинах упадка великой демократии
Ключевые слова: США, Веймарская республика, демократия, парламентаризм, разделение властей, имперское президентство, Трамп, популизм
Драматическое изменение политического климата в США после победы Дональда Трампа на президентских выборах 2016 г. спровоцировало острую дискуссию в интеллектуальных кругах о природе, исторических основаниях и будущем американской демократии. В центре обсуждения оказалась тема «самоубийства демократии», классическим примером которого принято считать крушение Веймарской республики в Германии, и перспективы веймарского сценария в Соединенных Штатах.
С точки зрения политической науки содержание этой дискуссии представляет интерес как минимум в трех отношениях. Во-первых, она фиксирует действительно существенные изменения в американской политической системе, свидетельствующие о качественных, если не необратимых сдвигах; во-вторых, ставит методологическую проблему измерения степени деформации демократических институтов; в-третьих, позволяет взглянуть на нее в сравнительной перспективе, с привлечением опыта других стран.
В статье проанализированы причины актуальности образа Веймарской Америки в политической повестке Соединенных Штатов, различные интерпретации смысла происходящих перемен, контуров и основных параметров эрозии демократии и системы разделения властей, полярные оценки феномена трампизма, а также представления о возможности преодоления политических противоречий, с которыми столкнулась одна из старейших демократий в мире. В заключение автор рассматривает вопрос о значении веймарской парадигмы крушения демократий, показывая, в какой мере обсуждаемая проблематика носит сугубо американский характер, а в какой отражает глобальные тенденции и может быть интегрирована в общую теорию стабильности демократических режимов.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-127-160
Страницы: 127-160
Практическая социология
Религиозная самоидентификация респондентов в массовых опросах: что стоит за декларациями
Ключевые слова: массовое сознание, ценностные ориентации, религиозная идентичность, религия, православие, Русская православная церковь, солидаризация
В статье представлены результаты исследования «Измерение степени ценностной солидаризации и уровня общественного доверия в российском обществе», проведенного Исследовательской группой ЦИРКОН в конце 2018 — начале 2019 г. Основная цель исследования со- стояла в выявлении ценностных ориентаций россиян, определении объединяющего потенциала разных ценностей и измерении уровня общественного доверия. Специальный раздел исследования был посвящен религиозным ценностям, что позволило соотнести религиозную самоидентификацию респондентов с их ценностными ориентациями, идеологическими установками и отношением к актуальным вопросам социально-политической повестки дня.
Полученные в ходе исследования эмпирические данные свидетельствуют о том, что декларируемая религиозность россиян зачастую носит поверхностный (номинальный), неустойчивый характер и не подтверждается ни соответствующей религиозной практикой, ни этическими воззрениями и ценностными ориентациями. Ее влияние на идеологический и политический выбор граждан минимально, и религиозные институты, похоже, не обладают серьезным потенциалом массовой политической мобилизации.
По заключению авторов, общественное сознание россиян в высокой степени фрагментировано: если раньше отчетливо выделялись большие группы людей, отличающиеся целостным, логически непротиворечивым, внутренне связанным мировоззрением как неким общим комплексом идеологических взглядов (например, русский — православный — лояльный РПЦ — против абортов и т.п.), то сейчас подобной целостности нет. Идеологические построения-цепочки уже не объединяют людей в крупные общности. Общество распадается на довольно узкие и при этом очень разные по своим внутренним параметрам группы. Любое сочетание трех-четырех позиций (вопросов, ценностных идеологических конструктов) публичного дискурса делит российский социум на мелкие фрагменты.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-161-184
Страницы: 161-184
Кафедра
Основные международные индексы свободы СМИ: систематизация, критерии оценки и критика
Ключевые слова: свобода слова, средства массовой информации, неправительственные организации, международные индексы
Общепризнано, что свободная, независимая и плюралистическая медийная среда представляет собой необходимое условие развития демократии. Но каковы критерии свободы СМИ и инструменты ее измерения и насколько достоверны полученные с их помощью результаты?
Для оценки степени свободы СМИ существует множество методов — социологические опросы, экспертные интервью, анализ нормативно-правовых актов и др. Однако наибольшей популярностью сегодня пользуется метод индексирования, предполагающий исследование динамики процессов с помощью совокупности обобщенных показателей. Применительно к свободе СМИ самыми известными являются три международных индекса: проект Freedom House «Свобода прессы», Индекс устойчивости СМИ Совета по международным исследованиям и обменам и Всемирный индекс свободы прессы, составляемый некоммерческой организацией «Репортеры без границ». Эти индексы привлекают внимание не только профессионального и экспертного сообщества, но и СМИ, которые активно публикуют их результаты. В итоге обсуждение этих результатов выходит далеко за пределы академических кругов, а сами индексы играют важную роль в публичных дебатах по поводу качества демократии и свободы выражения мнений.
Настоящая статья посвящена анализу упомянутых индексов и методологии их составления. Основная ее задача заключается в том, чтобы выяснить, в какой мере данные индексы отражают формальные и неформальные аспекты свободы СМИ и насколько используемые в них индикаторы позволяют (и позволяют ли) оценить уровень этой свободы и проследить ее эволюцию в различных странах.
DOI: 10.30570/2078-5089-2019-94-3-185-200
Страницы: 185-200